Земля - космическое тело, а мы - космонавты, совершающие очень длительный полёт вокруг Солнца, вместе с Солнцем по бесконечной Вселенной. Система жизнеобеспечения на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно, что она постоянно самообновляется и таким образом обеспечивает возможность путешествовать миллиардам пассажиров в течение миллионов лет.

Трудно представить себе космонавтов, летящих на корабле через космическое пространство, сознательно разрушающих сложную и тонкую систему жизнеобеспечения, рассчитанную на длительный полёт. Но вот постепенно, последовательно, с изумляющей безответственностью мы эту систему жизнеобеспечения выводим из строя, отравляя реки, сводя леса, портя Мировой океан. Если на маленьком космическом корабле космонавты начнут суетливо перерезать проводочки, развинчивать винтики, просверливать дырочки в обшивке, то это придется квалифицировать как самоубийство. Но принципиальной разницы у маленького корабля с большим нет. Вопрос только размеров и времени.

Человечество, по-моему, - это своеобразная болезнь планеты. 3авелись, размножаются, кишат микроскопические, в планетарном, а тем более во вселенском, масштабе существа. Скапливаются они в одном месте, и тут же появляются на теле земли глубокие язвы и разные наросты. Стоит только привнести капельку зловредной (с точки зрения земли и природы) культуры в зелёную шубу Леса (бригада лесорубов, один барак, два трактора) - и вот уж распространяется от этого места характерное, симптоматическое, болезненное пятно. Снуют, размножаются, делают своё дело, выедая недра, истощая плодородие почвы, отравляя ядовитыми отправлениями своими реки и океаны, саму атмосферу Земли.

К сожалению, столь же ранимыми, как и биосфера, столь же беззащитными перед напором так называемого технического прогресса оказываются такие понятия, как тишина, возможность уединения и интимного общения человека с природой, с красотой нашей земли. С одной стороны, человек, задерганный бесчеловечным ритмом современной жизни, скученностью, огромным потоком искусственной информации, отучается от духовного общения с внешним миром, с другой стороны, сам этот внешний мир приведен в такое состояние, что уже подчас не приглашает человека к духовному с ним общению.

Неизвестно, чем кончится для планеты эта оригинальная болезнь, называемая человечеством. Успеет ли Земля выработать какое-нибудь противоядие?

Показать текст целиком

Из всех созданий населяющих нашу планету , человек один обладает силой преобразовывать лик окружающего мира. И, к сожалению, далеко не всегда он использует эту силу благоразумно.

В представленном тесте Владимир Алексеевич Солоухин ставит перед читателем проблему взаимоотношений человека и природы. Автор показывает как безответственен человек в этих отношениях и как разрушительно влияние человека на планету, на ее экосистему.

Сегодня эта тема представляется особенно актуальной. Ведь возможности человека растут день ото дня, а вместе с тем шириться и круг потенциальных опасностей, которые люди могут представлять для природы. Стоит только задуматься, что уже сейчас человек способен по щелчку пальца уничтожить на земле все живое, чтобы понять масштаб ответственности, лежащей на наших плечах. Сможет ли человек научиться гармонично взаимодействовать с природой, не нарушая ее хрупкой внутренней гармонии?

Автор отвечает на этот вопрос вполне однозначно и его ответ не очень оптимистичен. С его точки зрения, человечество - это своеобразная болезнь, и все что может сделать природа чтобы выздороветь - это выработать противоядие против этой болезни.

Мне трудно принять позицию Владимира Солоухина. В его описаниях человеческой деятельности чувствуется мизантропия ,

Критерии

• 1 из 1 К1 Формулировка проблем исходного текста
• 1 из 3 К2

Как работать над сочинением-рассуждением ЕГЭ?

Примерный план сочинения – рассуждения:

Формулировка проблемы текста.

Комментарий к проблеме, содержащий 2 примера из текста, важных для его понимания.

Формулировка собственного мнения по проблеме.

Аргумент из литературного. научного или публицистического произведения.

Аргумент из личного опыта.

Заключение.

Текст В. Солоухина:

Земля - космическое тело, а мы - космонавты, совершающие очень длительный полёт вокруг Солнца, вместе с Солнцем по бесконечной Вселенной. Система жизнеобеспечения на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно, что она постоянно самообновляется и таким образом обеспечивает возможность путешествовать миллиардам пассажиров в течение миллионов лет.

Трудно представить себе космонавтов, летящих на корабле через космическое пространство, сознательно разрушающих сложную и тонкую систему жизнеобеспечения, рассчитанную на длительный полёт. Но вот постепенно, последовательно, с изумляющей безответственностью мы эту систему жизнеобеспечения выводим из строя, отравляя реки, сводя леса, портя Мировой океан. Если на маленьком космическом корабле космонавты начнут суетливо перерезать проводочки, развинчивать винтики, просверливать дырочки в обшивке, то это придется квалифицировать как самоубийство. Но принципиальной разницы у маленького корабля с большим нет. Вопрос только размеров и времени.

Человечество, по-моему, - это своеобразная болезнь планеты. 3авелись, размножаются, кишат микроскопические, в планетарном, а тем более во вселенском, масштабе существа. Скапливаются они в одном месте, и тут же появляются на теле земли глубокие язвы и разные наросты. Стоит только привнести капельку зловредной (с точки зрения земли и природы) культуры в зелёную шубу Леса (бригада лесорубов, один барак, два трактора) - и вот уж распространяется от этого места характерное, симптоматическое, болезненное пятно. Снуют, размножаются, делают своё дело, выедая недра, истощая плодородие почвы, отравляя ядовитыми отправлениями своими реки и океаны, саму атмосферу Земли.

К сожалению, столь же ранимыми, как и биосфера, столь же беззащитными перед напором так называемого технического прогресса оказываются такие понятия, как тишина, возможность уединения и интимного общения человека с природой, с красотой нашей земли. С одной стороны, человек, задерганный бесчеловечным ритмом современной жизни, скученностью, огромным потоком искусственной информации, отучается от духовного общения с внешним миром, с другой стороны, сам этот внешний мир приведен в такое состояние, что уже подчас не приглашает человека к духовному с ним общению.

Неизвестно, чем кончится для планеты эта оригинальная болезнь, называемая человечеством. Успеет ли Земля выработать какое-нибудь противоядие?

Примерный вариант сочинения- рассуждения по тексту В. Солоухина:

Передо мной отрывок из произведения Владимира Солоухина, в котором он затрагивает немаловажную в наше время проблему экологии - проблему взаимодействия человека и природы. Всегда ли разумен человек во взаимоотношениях с ней? – вот проблема, рассмотренная в этом тексте.
Рассуждая об этом, автор прибегает к яркому образу, он предполагает, что Земля-космическое тело, а мы-космонавты, совершающие длительный полет вокруг Вселенной. Система жизнеобеспечения нашей планеты уникальна, она самодостаточна, благодаря чему миллиарды пассажиров путешествуют в течение миллионов лет. Но так ли обстоит дело сегодня? В. Солоухин задается вопросом: что будет, если «на маленьком космическом корабле космонавты начнут суетливо прорезать проводочки, развинчивать винтики, просверливать дырочки в обшивке…» Влияние деятельности людей автор сравнивает с болезнью, перед которой биосфера планеты оказывается беззащитной.
Позиция писателя выражена явно и однозначно. В своем тексте он доказывает мысль о том, что жизнь нашей планеты под угрозой и мы должны позаботиться о том, чтобы спасти и планету, и себя. Мы уничтожаем «корабль», на котором сами же «летим»!

Я полностью согласна с позицией автора. Порой мы сами не замечаем, что губим природу. Наша главная задача - оставить потомкам цветущую планету, а не выжженную дотла землю.


 О том, как вредит природе деятельность человека, можно прочитать во многих произведениях. Хочу вспомнить роман Чингиза Айтматова “Плаха”, где точно показано, как беспечно человек уничтожает природу. Из-за какой-то неурядицы с планом сдачи мяса человек способен на варварские поступки, такие, как облава на сайгаков. Автор пишет, как: “...по степи, по белой снежной пороше катилась сплошная река черного ужаса...” Люди расстреливали сайгаков с воздуха. 


Еще одним примером для подтверждения данной точки зрения служит небезызвестная ситуация, которая произошла в Чернобыле: на АЭС был полностью разрушен четвертый реактор. В окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ. Произошло радиоактивное заражение, на тот момент погибло около тридцати человек, а сто тридцать четыре тысячи перенесли лучевую болезнь. До сих пор люди с горечью говорят об этой трагедии и вспоминают, сколько героев, боровшихся с огнем, уходят из жизни с каждым годом. Так люди разрушили природу и сами же пострадали. Так продолжаться не должно. 


Завершая свое сочинение, хочу сказать, что нельзя наносить вред природе, нужно оберегать ее. И. С. Гёте писал: “Природа не имеет органов речи, но создает языки и сердца, при посредстве которых говорит и все чувствует”. Люди должны тоже чувствовать боль Земли, должны пересмотреть свое к ней отношение. Живи, моя планета.

(Звучит музыка Грига. Стихотворение на фоне музыки).

Земля — космическое тело, а мы — космонавты, совершающие очень длительный полёт вокруг Солнца, вместе с Солнцем по бесконечной Вселенной. Система жизнеобеспечения на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно, что она постоянно самообновляется и таким образом обеспечивает возможность путешествовать миллиардам пассажиров в течение миллионов лет.

Трудно представить себе космонавтов, летящих на корабле через космическое пространство, сознательно разрушающих сложную и тонкую систему жизнеобеспечения, рассчитанную на длительный полёт. Но вот постепенно, последовательно, с изумляющей безответственностью мы эту систему жизнеобеспечения выводим из строя, отравляя реки, сводя леса, портя Мировой океан. Если на маленьком космическом корабле космонавты начнут суетливо перерезать проводочки, развинчивать винтики, просверливать дырочки в обшивке, то это придется квалифицировать как самоубийство. Но принципиальной разницы у маленького корабля с большим нет. Вопрос только размеров и времени.

Человечество, по-моему, — это своеобразная болезнь планеты. 3авелись, размножаются, кишат микроскопические, в планетарном, а тем более во вселенском, масштабе существа. Скапливаются они в одном месте, и тут же появляются на теле земли глубокие язвы и разные наросты. Стоит только привнести капельку зловредной (с точки зрения земли и природы) культуры в зелёную шубу Леса (бригада лесорубов, один барак, два трактора) — и вот уж распространяется от этого места характерное, симптоматическое, болезненное пятно. Снуют, размножаются, делают своё дело, выедая недра, истощая плодородие почвы, отравляя ядовитыми отправлениями своими реки и океаны, саму атмосферу Земли.

К сожалению, столь же ранимыми, как и биосфера, столь же беззащитными перед напором так называемого технического прогресса оказываются такие понятия, как тишина, возможность уединения и интимного общения человека с природой, с красотой нашей земли. С одной стороны, человек, задерганный бесчеловечным ритмом современной жизни, скученностью, огромным потоком искусственной информации, отучается от духовного общения с внешним миром, с другой стороны, сам этот внешний мир приведен в такое состояние, что уже подчас не приглашает человека к духовному с ним общению.

Неизвестно, чем кончится для планеты эта оригинальная болезнь, называемая человечеством. Успеет ли Земля выработать какое-нибудь противоядие?

– Что же здесь делать два часа? – возмутились туристы. – Существует же программа.

– Да, – вежливо ответили японцы. – По программе с 9 до 11 часов запланировано любование.

Принято на могильных плитах соединять короткой черточкой две даты: родился – умер. Чаще всего в этом заключается непреложная, хотя и зловещая справедливость.

Но есть люди, для которых такой порядок вещей как бы не правомочен. Люди эти живут, хотя погребены. Так и хочется, чтобы на их могилах стояла одна только дата – дата рождения, а черточка соединяла бы эту дату просто со временем, просто с миром.

Я бы никогда не спрашивал про стихи – о чем они? Я бы скорее спрашивал – что в них?

Природа прекрасна. Но все же нетрудно заметить что лучшие картины, изображающие природу, обязательно имеют какую-нибудь черту человеческой деятельности: прясло, мостик, тропинку, церковный мостик.

Муравей заполз на обшивку доменной печи. (Или хотя бы на батарею парового отопления.) Огромное тело, которое внутри себя содержит тепло независимо от окружающей температуры. Оно излучает это тепло. Материал (с точки зрения муравья) не поддается никакой обработке. Муравей, возможно, отметит и найдет некую закономерность, цикличность в повышении и понижении температуры странного тела, а также будет отмечать отклонения от закономерности.

Поскольку самими муравьями такая вещь сделана быть ни при каких обстоятельствах не может, им останется только гадать о ее происхождении.

Возникнут разные версии, гипотезы и теории. Все они сведутся к двум вариантам:

1. Эта вещь возникла сама собой в силу геологических и космических причин.

2. Эту вещь соорудил некто помимо муравьев, кто умеет такие вещи сооружать.

Подозреваю, что муравьиная гордыня помешает им остановиться на втором варианте. Они будут придерживаться первого, будут множить теории и гипотезы, не имея сил преодолеть свой муравьиный кругозор.

А между тем, если бы они начали с того, что эту вещь построил некто, и стали бы пытаться изучить и понять строителя, то они более коротким путем постигли бы суть иной вещи.

Пролетел самолет. Какой? Один говорит – «биплан», второй – «ПО-2», третий – «кукурузник», четвертый – «двукрылый». А тетя Маша Пономарева говорит: «Да вот, с городьбой-то…»

Дело в том, что процесс тут односторонний. Тетя Маша, приобретя грамотность и некоторую культуру, может говорить «ПО-2» и даже «биплан». Но тот, кто уже говорит «биплан», никогда не скажет про самолет, что он «с городьбой». Грустно, что все тети Маши научатся в конечном счете говорить «биплан».

Нельзя к цветку в виде дополнения подвесить шуруп. Нельзя к нитке жемчуга на женской шее присоединить в виде подвесок канцелярские скрепки. Нельзя к слову «дворец» присоединить слово «бракосочетаний».

Объяснить, почему этого нельзя делать, тоже нельзя. Дело сводится к языковому слуху, ко вкусу, к чувству языка, а в конечном счете к уровню культуры.

Говорят: часто уезжая из Москвы, уединяясь среди природы, малолюдья, можно многое прозевать, например новинку кино, премьеру спектакля, вернисаж, интересное застолье, важное совещание, раков в писательском ресторане…

Но самая большая потеря – прозевать мысль. В Москве прозевать как раз легче всего. В одинокой аллее Карачаровского парка, если уж она мелькнет, ее ни в коем случае не прозеваешь.

Трудно представить себе космонавтов, летящих на корабле через космическое пространство и сознательно портящих свой корабль, сознательно разрушающих сложную и тонкую систему жизнеобеспечения, рассчитанную на длительный полет.

Земля – космическое тело. И все мы не кто иные, как космонавты, совершающие очень длительный полет вокруг солнца, а вместе с солнцем по бесконечной вселенной. Система жизнеобеспечения на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно, что она постоянно самообновляется и таким образом обеспечивает возможность путешествовать миллиардам пассажиров в течение тысяч и тысяч лет.

Но вот постепенно, но последовательно, с безответственностью поистине изумляющей, мы эту систему жизнеобеспечения выводим из строя, отравляя реки, сводя леса, портя мировой океан, загрязняя атмосферу. Если на маленьком космическом корабле космонавты начнут развинчивать гайки и обрезать проволочки, то это надо квалифицировать, как самоубийство. Но принципиальной разницы у маленького корабля с большим – нет. Вопрос размеров и времени.

Сонет. Венок сонетов. Заданность формы. Стихотворение – его форма и содержание – рождаются одновременно. Их нельзя отделить друг от друга, как нельзя отделить молнию от ее зигзага, от рисунка на темном небе.

И тут получается, если воспользоваться аналогией, что нужно сначала нарисовать на небе зигзаг молнии, а потом добиться, чтобы живая молния точно уложилась в этот заранее приготовленный зигзаг.

Всякий перевод с другого языка есть литературное донорство. Но почему перевод стихов более донорство, чем перевод прозы?

Дело в том, что слова сплавляются в стихотворную речь при более высокой температуре, нежели в прозаическую фразу. Значит, для того чтобы переводить стихи, нужно до более высокой температуры разогревать свои рабочие горны.

Бунин и Куприн, уехавшие за границу, не принадлежали, однако, к писателям, для которых годилась и гидропоника. Им нужна была почва, земля, притом – родная земля.

Когда растение выдернуто из почвы, остаются на корешках комочки материнской земли. Эти-то комочки и питали, пока могли, творчество Бунина и Куприна. Но растения были сильные, жадные до земли и влаги, им требовались не комочки, а весь черноземный пласт. Они хирели и гибли.

В приключениях барона Мюнхаузена участвует бегун, который, чтобы не бегать очень быстро, привязывает к ногам пудовые гири.

Я мечтал написать венок сонетов и написал его. Закончив эту работу, я почувствовал себя как мюнхаузеновский бегун, снявший гири с ног. Легкость-то какая! Рифмуй, как хочешь, строчки чередуй, как хочешь, а хочешь, вообще не рифмуй и не чередуй. Но зато вдруг растерянность: не знаешь, куда бежать.

Каждый человек с его индивидуальной судьбой словно камешек на морском берегу. Двух новых не найдешь. И хотя все вместе они есть масса, галька, и для каких-нибудь строительных нужд можно черпать ковшом экскаватора, исчисляя на тонны, все же каждый камешек про себя знает, что он есть отдельный, самостоятельный камешек, что он сам по себе: этот в розовых прожилках, этот прозрачен, этот, хоть и сер, но уникален сквозной дырочкой в нем, этот черен, как агат. А ведь бывает и вправду – агат.

Литературная книжная речь должна быть литературной и книжной в отличие от разговорной речи. Возьмите прозу Лермонтова и Пушкина, Гоголя и Тургенева, Толстого и Чехова – она чиста, строга, хрустальна, я бы даже сказал, изящна. Притом что никто из них не чурался разговорного словечка, диалекта, архаизма, просторечия… Такое слово, употребленное с толком, всегда украсит книжную речь писателя. Нарочитость и в литературе, как и во всяком деле, остается нарочитостью.

Можно представить себе человека с цветком в петлице, но выглядел бы нелепо человек, сплошь утыкавший свой костюм цветами.

В английском парламенте один оратор устроил остальным членам парламента своеобразную остроумную ловушку. Обсуждался вопрос о молодежи. Оратор огласил с трибуны четыре высказывания разных людей о молодежи. Вот они, эти высказывания:

1. Наша молодежь любит роскошь, она дурне воспитана, она насмехается над начальством и нисколько не уважает стариков. Наши нынешние дети стали тиранами, они не встают, когда в комнату входит пожилой человек, перечат своим родителям. Попросту говоря, они очень плохие.